Олег Шеин

НОВЫЙ КОДЕКС ПРИНЯТ. ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ?

5 июля Государственная Дума приняла в первом чтении новый Трудовой Кодекс.
Не имеет значения, какие будут поправки во втором чтении и что удастся
отстоять. Этого не знает никто. Опыт принятия других законов показывает, что
все равно ничего важного изменить не удается.
Что же принесет новый Кодекс трудящимся страны?
Начнем с того, что все, кроме бюджетников, будут переведены на срочные
контракты. Написано дословно следующее: "срочный контракт заключается для
проведения работ, связанных с заведомо временным (до двух лет) расширением
объема оказываемых услуг". В условиях рыночной экономики у любого
предприятия расширение производства является временным. Сегодня строительная
кампания строит дом по ул. Керченской и нанимает работников на этот объект.
Завтра - дом по ул. Красногвардейской, и найм идет снова. Точно так же
работает завод по производству железобетона или цемента. А машиностроение,
транспорт, легкая промышленность? - и там работа от заказа к заказу, а
значит, на условиях срочного контракта.
Отдельно на срочные контракты переводятся работники театров, журналисты, а
заодно все 20 миллионов работающих пенсионеров (это вообще
антиконституционная норма).
Понятное дело, что такой работник - человек вечно зависимый. С ним просто не
перезаключат трудовой договор, если он начнет что-то не то высказывать.
Конечно, в энергетике или городском транспорте сложно обосновать
неритмичность производства. Но здесь есть другой кнут - сокращение штатов.
Теперь увольнения выведены из-под контроля профсоюзов, то есть никакого
согласия профсоюза на увольнение при сокращении штатов не нужно.
Соответственно, директор любой автобазы может объявить водителям: "так,
друзья, предстоит сокращение штатов. Из 100 человек остается 90. Но нам
нужен более гибкий график работ, поэтому есть предложение всем добровольно
перейти на срочные контракты. Иначе сокращений не избежать". Понятно, что
доказать необоснованность сокращения в суде практически невозможно.
Кстати, забастовать водители не смогут. Им для этого потребуется согласие
уборщиц, бухгалтеров, диспетчеров и кассиров, так как по принятому Кодексу
забастовка законна лишь в том случае, если за ее проведение проголосовало
более 50% всего коллектива (ст. 390). Спрашивается, будут ли кассиры
ссориться с начальством из-за перевода водителей на срочные контракты?
Создать свой профсоюз, кстати, люди тоже не смогут, так как право на
самостоятельный коллективный договор возникает лишь у профсоюзов с охватом
более половины коллектива.
У директора появляются и другие рычаги. Допустим, найдется кто-то, кто
пойдет судиться и что-то в суде сможет доказать. Ничто не помешает дать
этому человеку такой график сменности, что он просто сам уйдет с работы.
Немногим лучше положение бюджетников. Учителей вообще собираются увольнять
"за нарушение устава школы" (ст. 335). Понятно, что в Уставе можно записать
все, что угодно - это право учредителя.
Причем, Кодекс предусматривает переход на 58-часовую рабочую неделю. Это
никакая не выдумка левых, а абсолютный факт. "По заявлению работника" он
вправе работать по 16 часов в неделю дополнительно к обычным сорока и к
сверхурочным двум (ст. 96). Правда, не по основной специальности, а по
другой. То есть, отстояв за токарным станком, пойти на фрезерный.
Ограничений нет ни для инвалидов, ни для женщин, ни для подростков.
Не стоит думать, что за это будут хорошо платить.
Такой оголтелой лжи о "достоинствах" Кодекса, что прокатилась по нашим
средствам массовой информации на уходящей неделе, я не встречал со времен
вторых выборов Бориса Ельцина. Всей стране вешали на уши лапшу, рассказывая,
будто зарплата теперь будет не ниже прожиточного минимума. В
действительности, в Кодексе сказано, что такая зарплата будет введена не
раньше принятия отдельного федерального закона. Министр труда А.Починок уже
объяснил, что в следующем году этого не случится. Очевидно, что этого не
будет и через год, так как наступит пик оплаты внешних долгов. По заявлению
того же министра в передаче "Эхо Москвы", данная статья Кодекса вступит в
силу года через четыре. То есть не в этой жизни, а уже после выборов, когда
у власти будут стоять другие люди.
Кстати, теперь зарплату можно выдавать в натуральной форме (ст. 129). Причем
в полном объеме, так как никаких международных ограничений, о которых врал
стране автор Кодекса А.Исаев, просто нет.
Что же до заявлений, будто при простое вместо двух третей тарифа будут
платить две трети зарплаты - то работнику нужно будет еще доказать, видимо,
в суде, вину работодателя. Кто на это рискнет - неизвестно.
Единственным достоинством проекта является пеня при задержке зарплаты. Но не
процент в день, как было сказано по телевидению, а два процента в месяц. И
еще: если сегодня уже на следующий день после задержки зарплаты можно
прекратить работу, то теперь - только на пятнадцатый. Совершенно понятно,
что стране надо готовиться к новым неплатежам.
Согласованный проект получился хуже правительственного. В правительственном
было всего пять случаев применения сверхурочных (здесь они могут быть по
любому поводу). В правительственном было право работников иметь
представителей с решающим голосом в Советах директоров (здесь такое право
ликвидировано). В правительственном натурой можно было выдавать лишь пятую
часть зарплаты. Наконец, в правительственном сохранялось право каждого
профсоюза на коллективный договор с администрацией и не было ограничения
права на забастовку.
Фактически, произошел размен. Шмаков, в преддверии съезда ФНПР и в надежде
на поддержку Кремля, сдал все права профсоюзов и трудящихся страны. В обмен
он получил монополию ФНПР и законодательную ликвидацию большинства новых
профсоюзов. Не всех, так как многие наши организации уцелеют, закрепившись
за коллективные договора, но - большинства.
Не стоит, однако, думать, что уничтожив права людей, власть может
торжествовать окончательную победу. Революция в 17-м году произошла именно
потому, что бессмысленно было обращаться в суд, прокуратуру, создавать
профсоюз. Именно такое решение и было принято Думой 5 июля.